Уже которую минуту не спалось, все так и подмывало просто встать, одеться как обычно на тренировку и уйти на драконбольное поле. Да вот одна загвоздочка - если Гроттерша ночью выйдет играть в драконбол, вездесущая Попугаева утром всем растрезвонит, что Танька шифофреничка, помещанная на драконболе и плюс ко всей этой прелести еще и страдает лунатизмом. Тьфу ты!
  Таня вздохнула, поерзала немного, зевнула для порядка, затем еще и еще - но сна не было, хоть ты вой! Тогда Гроттер просто достала из тумбочки учебник нежитеведения и стала изучать хмырей, обитающих в тайге и как их распознать. Глаза отказывались сфокусироваться на тексте, а мозг никак не хотел думать - и чего ему надо? Недовольство Тани было прервано громким, отчетливым приказом Пипы: "Бульон, сейчас же отдай поводок! Мы же договорились выгуливать Гурочку по очереди строго по пять минут каждому!" Быстро взглянув на Черные шторы, которые до этого подзеркаливали не менее интересные сны Гробыни про дуэль Гуни и Дырь Тониано, а потом переключились на Дурневу, Таня хихикнула, увидев на изображении круглую Пипу в средневековых нарядах и Генку во фраке и цилиндре - они выдирали друг у друга поводок от ошейника, на котором сидел и вздыхал Гурий Пуппер, с татуировкой метлы на щеке.
   Решив, что она все равно не уснет, девушка быстро встала, натянула свитер, джинсы и кроссовки поверх ночной рубашки, присела на корточки и вытащила из-под кровать футляр. Бережно проведя рукой по стенке футляра, Таня осторожно открыла его, доставая свои контрабас и смычок. Еще раз усмехнувшись в сторону соседок, Гроттер вышла из комнаты в направлении к Большой Башне. А почему бы в принципе просто не полетать над океаном?

В коридоре было темно и непривычно холодно - обычно в мае-месяце даже ночью тепло, а сегодня!.. Да и в комнате все же магическое отопление присутствует. Поежившись, Тане все же пришлось смириться с прохладой и двинуться дальше, таща за собой контрабас, в полтора раза тяжелее ее. Проходя мимо комнаты Ваньки и Баб-Ягуна, которые соседствовали с комнатой Тани, Пипы и Гробыни, Гроттер услышала тихое размеренное сопение Ягуна и тихое шебуршение. И Ванька не спит.. Наверное, опять кормит своего жар-птица, даже ночью от него ни на шаг не отходит! Оставив Валялкина в покое, Таня двинулась дальше - бесшумно не получилось бы никак и поэтому Гроттер шла, частенько оглядываясь, боясь встретить грозного завуча.
  Пройдя так с минуту и почти добравшись до лесницы, лицо Тани побледнело - она услышала недовольное ворчание буквально за поворотом к лестнице. Поклеп Поклепыч явно страдал бессоницей - сколько раз Жикин жаловался, что тот мешает ходить ему на ночные свидания? Либо Клепа просто любит кофе или постоянно в страхе за Милюлю, которую водяной мог увести даже ночью. Не растерявшись, не будь Таня Гроттершой, девушка быстро попятилась, стараясь создавать как можно меньше шума, одноременно пытаясь нащупать хоть какую-нибудь ручку, которая открывает дверь. Вдруг Таня споткнулась и чуть не упала, но промах все же был совершен - смычок выскользнул из рук Тани и предательски громко известил завуча о том, что он не один любитель бродить по коридорам ночью после отбоя. В панике девушка быстро схватила смычок и ввалилась в первую попавшуюся дверь.

Переводя дух, Таню мало беспокоило, что она забежала непонятно в чью комнату, хлопнула дверью - ведь наверняка разбудила жителя этой комнаты! - и при этом, не извинившись и не обьяснив ситуацию, продолжала прислушиваться к звукам, доносившимся из-за двери. Шаги Поклепа постепенно затихали - уже можно было более или менее спокойно вздохнуть и узнать, чей покой она потревожила. Сейчас было некогда припоминать, чья комната находилась в конце коридора, но его голос Гроттер узнала бы всегда.
   - Доброй ночи. И что же привело тебя в наши пенаты? - тихий, спокойный и невозмутимый. Но Таня лишь фыркнула.
   - Не поясничай, уверена, ты прекрасно понимаешь причину столь неожиданного визита.. - ..по своей воле я бы ночью к тебе не пришла, таща за собой контрабас. Закончила фразу Таня уже про себя, до конца осознав, что находится в комнате Глеба Бейбарсова. Потупившись в пол, Таня чувствовала себя неловко и неуверенно в его полутемной комнате, освещенной лишь тусклой лампой и светом луны. На столе лежала раскрытая папка с рисунками.
   - Ты рисовал? - это было сказано уже более миролюбиво, так как Таня чувствовала себя немного неловко за резкие слова, сказанные ранее.

- Ну да, мотылек прилетел на огонь. Что же ты не к Валенку пришла? - вообще, все правильно: не должен же Бейбарсов всегда вести себя как джентельмен, в конце концов, он даже сам когда-то упоминал, что приличным быть не обязан. Таня зло взглянула, выпалила, потом только подумала и виновато моргнула.
   - Ваня спит наверное, к тому же разве я виновата, что какой-то Лягайлошадкин захотел жить в комнате, находящейся в самом конце Жилого этажа?
   - А ну да, Валялкин слишком умаялся днем таскаясь за тобой хвостом и попутно леча разных зверюшек. Спит, наверно, теперь без задних ног и сновидений, обнимая какую-нибудь кикимору с лишаем на шее.
   Зашипев, Гроттер еле ударжалась, чтобы не броситься на парня с кулаками. Но с некромагом шутки всегда заканчиваются сглазом или каким-нибудь проклятием, и Тане ничего не оставалось делать, кроме как стоять, скрипеть зубами и про себя проклинать Глеба всеми возможными черномагическими заклятиями, которые Таня вообще знала.
   - Да, а что? - он почему-то закрыл папку.
   - Ты мог этого и не далать. - произнесла девушка со слегка обиженным выражением лица. - Я бы не стала смотреть без твоего разрешения.

- Ну не я решал где мне жить. Все благодарности к Поклепу. Да и ты могла бы "случайно" проходить мимо комнаты Валенка и ненавязчиво повторить сею ситуацию. Я же не просил сюда врываться.
   - Понимаешь, Бейбарсов, вся проблема в том, что именно в это время Поклеп решил побродить именно по Жилому этажу, в то время, как именно в то же время я решила.. сходить.. сходить на Большую Башню, чтобы.. ну в общем побыть в одиночестве на свежем воздухе. - непонятно почему Таня быстро выкрутилась, скрыв истину. Даже причины на то не было - странно как то, и правда надо проветрить голову. - И не произоди все эти слуайности именно в этот день, ты бы меня вряд ли увидел!
   - Попроси на досуге Поклепа переселить сюда Валялкина. - прибавил Глеб, самодовольно ухмыляясь. Это было уже слишком - в Гроттер бурлила ярость.
   - И не подумаю, по крайней мере, Ванька будет ко мне ближе, чем одна очень самодовольная свинья! И вообще, если тебе так ненавистно мое общество, зачем это?.. - с этими словами Таня ловко прошмыгнула мимо некромага к столу, быстро распахнула папку и на мгновение замерла. Рисунок был очень красивым, и даже, в какой-то мере, романтичным. Разве он способен на это?

- Увидел бы. У нас половина предметов общие, драконбол, да еще неожиданные встречи в замке. Мы как-то слишком часто "случайно" встречаемся в самых неожиданных местах. Как-то странно это.
   Таня лишь неопределенно пожала плечами. Многого в этом мире она понять не могла - на все воля Древнирова, и лишь он можеть дать, а может отнять. Таких ситуаций, когда Гроттер и Бейбарсов слишком часто "случайно" сталкивались, было много, и сама Таня не могла понять - для чего они? Похоже, даже с Ванькой они виделись чаще. Вспомнив о маечнике, сердце потеплело.
  После неожиданного поступка, перед которым Гроттер опять-таки не подумала, Глеб, похоже, разозлился по настоящему. Сначала дочь Леопольда Гроттера ждала рассправы над собой, потом неожиданного спасения от некромага Ванькой, затем, решив, что Валялкину проще все-таки продолжать кормить своего жар-птица, нежели идти в комнату Глеба и спасать ее, Таньку, и тогда ей в голову неожиданно врезалась, как ураган, мысль, что можно сбежать через окно на контрабасе. Но то, что она услышала, вышло больнее, чем она ожидала. Нет, слово-то по себе довольно безобидное, но интонация, с которой Бейбарсов его произнес, сводила с ума - где-то внутри что-то щелкнуло и все внутри сначала перевернулось, а потом рассыпалось в прах.
   - Уходи.
   - Теперь мы точно не встретимся в каких-либо местах. - сухо и холодно, насколько это было возможно, произнесла девушка и, схватив контрабас, пулей вылетела из комнаты. Непонятно, куда она мчалась, Таня только запомнила на тот миг вкус соленых брызг на губах.

Бежала Таня, по ее меркам, быстрее, чем летал Гоярын. Просто отчаяние и даже обида на Глеба и его поступки были настолько болезненными, что вылечить их мог бы только сон или полет. Если даже до сих пор спать Гроттер не хотелось, оставался второй вариант - летать. Быстро оказавшись на крыше Большой Башни, Таня громко вдохнула свежий холодный воздух. Смычок нетерпеливо поскакивал в руках ученицы.
   Только сейчас Таня смогла почувствовать на своей щеке особый холод - потому что щека была мокрой, мокрой от слез. Таня быстро стерла остатки неприятного разговора с Бейбарсовым и вздохнув свободно удобнее устроилась на контрабасе.
   - Пилотус камикадзис - почему Гроттер полетела именно на этом заклинании и сама девушка не знала, но это ее мало волновало. Рука направляла смычок к берегу океана.

Если бы Таня была, как обычно, сосредоточена и сконцентрирована в полете, как обычно на тренировках и матчах, она бы сразу заметила одинокую точку, летящую за ней. Но сейчас мысли Гроттер витали где-то совершенном в другом измерении и находится в реальности не хотели никак. Но девушка уже давно наплевала на это и сейчас заботилась лишь о том, чтобы благополучно приземлиться к берегу, не разбив драгоценный контрабас за который дед бы наверняка даже находясь в кольце ее бы хорошенько "выпорол" словами и своими заумными фразочками.
   Находясь в глубине мыслей, Таня не заметила, что уже приземлилась на мягкий, прохладный песок.
   - Возможно, мне стоит сейчас немного искупаться, чтобы снять напряжение. - сказала Гроттер вслух и тут же повиновалась собственной идее. Сняв свитер, джинсы и кроссовки, рыжеволосая девушка, оставшись в одной ночной рубашке, зашла в воду, холодную и жесткую, Таня сразу промерзла. Но по опыту знала, что нужно лишь немного искупаться и кровь согреет тело. Так и выходило, в воде уже становилось теплее.